Фильм заслуживает той же славы, что и его саундтрек, потому что сделан совершенно необычным мастером — режиссёром Лассе Брауном. У каждого, кто посмотрит фильм, он будет оставаться в памяти долго. Особая вещь в фильме — это жуткая нью-эйдж атмосфера, которую излучает фильм. Всё выглядит как-то нереально и восхитительно, и это впечатление, конечно, усиливается причудливой синти-музыкой Клауса Шульце, но это также и особенно странные образы, которые помещают зрителя в сластолюбиво-медитативный транс.
В фильме есть моменты, в которых Лассе Браун и композитор К. Шульце создали совершенно новые, революционные формы арта, в которых влечение к женской плоти, само умопомрачительное вожделение выражено загадочными, трансовыми композициями и зарисовками, выходящими за пределы обычного биологического влечения.... опьянённый чувствами, желанием, влечением бродишь в пустынном доме, чувствуя вокруг себя какую-то колоссальную, непостижимую, абстрактную реальность, вспыхивающие гигантские конструкции и образования отражений своего пылающего, животного желания... и смутно, растерянно понимаешь, что на самом деле принадлежишь какой-то совсем неизвестной, потрясающей, сюрреалистической природе....
Конечно сцена с 51-ой минуты, когда она заходит в комнату с застывшими телами - нечто потрясающее до состояния глубокого аффекта. Тут снова прикосновение к плоти, к сексуальности, сама энергетика влечения, показаны, и главное озвучены запредельными для хомо-сапиенс категориями и значениями, какими-то из недоступных, ошеломляющих глубин космического подсознания.